Чужая черная улица,
Ступая ступнями ватными,
В окно приоткрытое щурится,
К стене прижавшись украдкою.
Я снова предался горести –
Никак не могу смириться,
Что жизнь — печальная повесть,
Что боль — на каждой странице.
Она бросается сразу
В глаза мне четкими знаками,
А счастья скупые фразы
Кем-то другим заласканы.
Те фразы были нечаянны,
Да, и, всё больше, вначале.
Книгу свою печальную
Я сам теперь сочиняю.
Пишу и прячу готовые
Листки своего одиночества –
Вдруг, кому-нибудь снова
В них заглянуть захочется.
Чтоб, не прельщаясь болью,
Вновь докопаться до избранного,
И унести с собою
Главы с корнями вырванные.
Скрывая свои тетрадки
От взоров чужой мне улицы,
Я чувствую — кто-то украдкой
Опять в окно моё щурится.